Ландшафтная мастерская Сергеевых
http://sergeevi.ru
e-mail: sergeevi@bk.ru

Александр. Мы с Ириной оба родились в 1965 году. Вместе учились на биологическом факультете Уральского государственного университета. Причем по университетской специальности ботаниками не были. Ирина – орнитолог, а я энтомолог, точнее даже почвенный зоолог. Ездили в экспедиции. Активно участвовали в создании Среднеуральского природного парка «Оленьи ручьи» - маркировали тропы, строили приюты, чистили туристические стоянки, учились водить экскурсии. Это были прекрасные времена.

Ирина. Университет, как ни банально это звучит, дал мне все: любимую семью, любимых друзей и любимую работу. Нас учили видеть не траву под ногами на лугу, а десятки видов растений, учили слышать не птичий гомон, а жизнеутверждающего зяблика и ласковую пеночку-весничку. Эта привычка вглядываться в детали очень важна для нашего ландшафтного дела: посмотреть на целое, углубиться в подробности и вновь новыми глазами увидеть целое.
 

Александр. После окончания университета работали в науке. Я в Институте экологии растений и животных, Ирина – в Уральском научно-исследовательском институте сельского хозяйства и потом тоже в институте экологии.  Я ушел из института раньше Ирины. Начал работать в багетной мастерской при маленькой частной художественной галерее. Прекрасная компания: подрабатывающие ученые, голодные художники, начинающие фотографы, бывшие музыканты. И работа эта мне очень нравилась. Сколько можно стоять на выставке и разглядывать картину или фотографию? Сколько ни смотри, не увидишь того, что начинаешь видеть, когда берешь холст в руки, натягиваешь на подрамник, выбираешь багет для рамы, цвет картона для паспорту. Это чудесный опыт. Я и сейчас, когда захожу в галерею в гости, сразу бросаюсь помогать клиентам подбирать рамы. Модель «картина – рама – комната» - вообще очень полезная рабочая метафора, она и теперь помогает многое понимать.

Через нашу мастерскую проходили иногда работы крупнейших художников, например, полный комплект «Капричос» Гойи из Ирбитского музея графики. Студентом я разглядывал «Сон разума рождает чудовищ» в хрестоматии и, конечно, не думал, что когда-нибудь мне доведется держать лист в собственных руках. Еще я занимался рисованием, и в частности немного книжной графикой. За одну книгу меня даже наградили дипломом Союза Дизайнеров России. Несколько лет назад прошла моя персональная выставка «Графика как игра» и я был (к своему удивлению) довольно сильно похвален нашими известными художниками. Но рисовал я, к сожалению, всегда очень мало.
 

НАЧАЛО. Когда мне было четыре года, мой дедушка получил садовый участок. С этим садом, в общем-то, связана вся моя жизнь.   А в девяностые (когда было мало еды и, казалось, что ее может совсем не стать) у нас появился еще один участок для выращивания картошки. На другой железнодорожной ветке. Машины у нас не было. Но и автомобильной дороги туда не было, потому что мост смыла река. В субботу мы на электричке ехали в один сад, в воскресенье в другой. Это было очень красивое, диковатое место – торфяник, но торф хороший, не слишком кислый. Наш участок примыкал прямо к настоящему гранитному останцу, поросшему соснами по северному, противоположному от нас склону. По участку бегали зайцы и колонки, рядом жили бобры. Картошка росла хорошо. Мы ее выносили в рюкзаках к электричке. И, самое главное, там было много свободного места, и мы взялись воодушевленно экспериментировать – собирать и разводить разные группы растений, особенно почвопокровники, строить каменные стены сухой кладки, рыть водоемы, формировать сосны.

К тому времени мы давно подумывали о профессиональной деятельности в этой сфере, но не всерьез, а просто безответственно: «Вот бы было здорово!» Было слишком непонятно, как к этому подступиться организационно. Поэтому наши эксперименты мы делали для себя, просто из интереса к материалу.

Я помню, как однажды показал Ирине на то, что мы сделали, и сказал: «Посмотри, это обладает свойствами товара – это можно продавать». Вскоре случайно к нам в гости приехала наша подруга фотограф. И сделала фотографии, в основном «портреты» растений. Эти фотографии мы показывали всем друзьям (мучая их), видимо, все время искали повод еще раз соприкоснуться с нашим любимым материалом.

И вот, случайно, через моего друга и тогдашнего работодателя-галерейщика, через его знакомую, через ее сына архитектора, которого я вообще так никогда и не увидел, фотографии дошли до основателя и руководителя первой в нашем городе частной ландшафтной фирмы Ольги Глебовой. И она предложила нам попробовать поработать.

Ирина. Это было ощущение какого-то невероятного чуда, будто кубик Рубика щелк-щелк и сложился. Я как раз тем летом уволилась из института экологии, трудилась на наших садовых участках, шила детям одежду и искала работу. И тут знакомство с Ольгой. К сожалению, сейчас ее уже нет в живых. Она была на редкость ярким человеком, таких людей очень мало. Сочетала в себе сильное творческое и сильное лидерское начала.

Мы попали в состояние какой-то эйфории – все гордились друг другом, все получалось, несмотря на многие незнания и сложности. Посадочный материал для цветников, например, приходилось закупать у садоводов, а потом еще и вывозить его на своих плечах в рюкзаках. Технологии придумывались на ходу, ни литературы, ни бутилкаучука, ни саженцев в горшочках…

В фирме с самого начала мы работали как вполне самостоятельное подразделение – делали локальные декоративные куски: рокарии, водоемы, цветники. Потом они стали увеличиваться, и мы дошли до садов целиком.

Между тем, в фирме начала складываться система, которая на наш взгляд чрезмерно разделяла работу на «проектирование» и «исполнение». Стало понятно, что при таком подходе мы не сможем добиваться нужных нам результатов. Мы ушли и создали собственную мастерскую.

 

ПРИНЦИПЫ. КОМАНДА.

Александр.  Мы работаем очень небольшим коллективом и увеличиваться не собираемся.  Проектами без реализации принципиально не занимаемся, и сами по чужим проектам не работаем (хотя за проект мировой знаменитости взялись бы)

Проектирование – часть большого процесса создания сада. Многие решения мы принимаем уже в процессе «физических» работ. Нам важен целостный образ. Отдельные особо выразительные мелко детализированные элементы - не украшение основы, а обострение системности. Взрослый человек из вкусной булочки изюм не выковыривает. Поэтому для нас нет отдельной работы по созданию «структуры» и другой отдельной работы по «декорированию» - созданию локальных композиций. Нет и выделенных специалистов, занимающихся только одним, или только другим. Все должны знать и уметь очень многое.

Много знать вообще полезно. Поэтому каждый из нашего небольшого коллектива участвует и в «проектировании», и в «реализации», и в «обслуживании». И для нас границы между этими этапами предельно условны. Все собственноручно делают разбивки, посадки, газоны, обрезки и т.д. «Офисных» дизайнеров нет. Специалист, решающий ландшафтно-архитектурные задачи, обязательно должен периодически ездить на уходные работы на свои старые объекты. Тогда он может оценивать результаты своих прошлых решений. Такие вещи, как геопластика, вообще возможны только в авторском исполнении - с техникой, с рабочими, но в результате, все равно лично с граблями. Сад – это такой большой хенд мейд.

При нашем с Ириной «верховном» руководстве на каждом участке роли распределяются по-своему. Один и тот же человек на одном объекте активно участвует в принятии решений, а на другом отдыхает, становясь исполнителем. В течение одного дня можно быть то руководителем, то помощником своего утреннего подчиненного. Такая система с одной стороны должна максимально развивать каждого участника процесса, а с другой повышать нашу общую организационную маневренность.

При этом строительство дорожек, беседок, автополив, изготовление садовой мебели и подобные задачи с удовольствием перепоручаем проверенным партнерам при нашем авторском надзоре.  Любим работать совместно с архитекторами, начиная нашу работу на стадии достройки дома.

 

ДОСТИЖЕНИЯ.  Нам дают кусочек прекрасного мира, оплачивают экскаваторы и рабочих и говорят: «Пожалуйста, сделайте то, что вам будет нравиться». Наверное, это главное достижение.
 

СМЫСЛ РАБОТЫ. Сад – особое «вещество». Мало того, что оно «глубинно-пространственное». Важно, что оно еще и подвижное. Это сочетание мелкой ежемоментной подвижности – шевеления с ветром и пчелами, циклических изменений в сутках и во временах года и большой линейной динамики – прежде всего долгого роста крупных деревьев. Замечательно, что вся эта подвижность является частью глобальных природных процессов.

Здесь мне проще всего процитировать несколько фраз из собственной, не лишённой пафоса статьи в местном журнале. «Сад нельзя доделать, нельзя закончить. Наше собственное будущее является частью его будущего, и, участвуя в жизни сада, мы в нашей повседневности ощущаем планетарное движение буквально кожей. Сад - форма нашего комфортного участия в глобальной динамике. Вот что принципиально важно. И вот, за что действительно стоит любить садовое искусство».
 

ЧТО ХОТЕЛОСЬ БЫ ИЗМЕНИТЬ.
Александр.  Давно хотим написать ту книгу, которую (по Курту Воннегуту) мы бы хотели прочитать.

Ирина.  Совсем не доходят руки до простых житейских личных дел: хочется построить новый дом в нашем саду. Хочется провести генеральную «приборку» в саду – чтобы оставалось место для экспериментов, для исследования новинок, для морковки и земляники, и чтобы все это не зарастало. Для дела хочется поднатореть в быстрых прорисовках, освоить новые графические программы. Хочется выучить английский.
 

ПЕРСПЕКТИВЫ. ПЛАНЫ.  План простой – работать, профессионально расти, подтверждать репутацию, иметь возможность делать те работы, которые нам интересны.
 

КЕМ ХОТЕЛОСЬ СТАТЬ.  
Александр. Хотел бы стать ландшафтным дизайнером, который к моему возрасту больше бы знал и умел и посадил бы больше деревьев.
Ирина. Я рада, что я стала тем, кем стала. За последние четырнадцать лет я не помню случая, чтобы утром мне не хотелось браться за работу.
 

СОВЕТЫ.  Нельзя разделять жизнь и работу, такое разделение – удел заведомо несчастливых.
Работа ландшафтника сопряжена со специфическим образом жизни. Мы говорим: «Сочетание интеллектуального труда, подвижности и свежего воздуха – разве не об этом все мечтают?», но, конечно, если вы считаете, что глина – это грязь, и что с утра обязательно нужно знать, когда вечером вы вернетесь домой, за наше дело лучше не браться. Люди изначально очень разные. Работа ландшафтника может приносить огромную радость, а может стать невыносимой в зависимости от индивидуальных особенностей. Так вот, только за деньги ландшафтным искусством заниматься не стоит.

Нельзя разделять учебу и работу.
Нельзя замыкаться в узко понятом профессионализме. Вместо очередного перечитывания фразы «композиция должна быть гармоничной» хорошо взять литературу по истории архитектуры, истории мировой культуры, просто-запросто почитать Достоевского, посмотреть Тарковского.

Нельзя довольствоваться одобрением заказчика, хотя оно, конечно, необходимо. Как сказал Брукс: «Не забывайте, что под каждым вашим проектом стоит ваша подпись»

Запрещенные фразы:
«На вкус и цвет товарища нет»
«Нет предела совершенству»
«А когда я это должен делать? Вечером что ли?»

 

ХОББИ.

Александр. Я люблю рисовать. Это, в частности, отдых от коллективного творчества. Здесь все от начала до конца зависит только от меня. Придумываю оригинальные графические техники. Очень люблю ходить. По городам, по лесам, по горам и болотам. Во время ходьбы приходят самые ценные мысли, поэтому люблю гулять со спутниками и разговорами.
Ирина. Люблю полоть. За зиму начинаю тосковать по этому тактильному ощущению – когда можно потрогать землю, и корешок, и стебелек. Еще, когда полешь, очень хорошо думается о разном. Люблю встречаться с друзьями. Конечно, люблю путешествовать.
 

СЕМЬЯ.  У нас два сына студента: старший - математик, младший - пианист.
 

Интервью взял: Александр Жуков
05-12-2012

©  Ландшафтная отрасль
Информационно-аналитическое издание для профессионалов
Почта: box@landustry.ru